Обо всем интересном

Мой уголок-Гостиная

Прогулка XVII. Остатки барской Москвы (общее)

Опубликовал admin - 24 октября, 2013

Что сохранилось от барской Москвы?

Хамовнический плац - Б. Хамовнический пер - Зубовская ул. - Зубовский бульвар - Остоженка - Троицкий пер. - Пречистенка - Хрущевский пер., - Гагаринский - Пречистенские ворота - Волхонка - вокруг музея Александра III ( Муз. изящных искусств) .

Юго-западный район Москвы, обнимающий пространство от Кремля веером по Белому и Земляному городу, захватывая улицы Волхонку, Остоженку, Пречистенку, Знаменку и Воздвиженку, Арбат,обе Молчановки, Поварскую, обе Никитские, Спиридоньевскую, с прилегающими переулками и бульварами, до сих пор носит еще в себе отпечаток барской жизни первой половины 19 в. - дворянской барской Москвы. Этот район имел и более отдаленное историческое прошлое. При Грозном (Иване IV) как раз эта сторона Москвы была взята в опричнину, и на Воздвиженке, на углу Моховой (до 1917 года здесь - здание Московского главного архива Министерства иностранных дел)*, стоял опричный дворец царя Ивана, полностью сгоревший в 1571 г. Названия улиц и переулков живо связывают эту местность с другими частями Москвы - старинной царской столицей: Поварская ул., переулки Калашный, Кисловский, Хлебный, Скатертный, Столовый, Чашников, переносят нас к той поре, когда здесь были размещены соответственные отрасли государева дворцового хозяйства. Староконюшенный пер. напоминает о Конюшенной сторожевой слободе и т.д. Наконец местами здесь еще уцелели храмы допетровской эпохи.

В начале 18 в., когда Санкт-Петербург стал фактически столицей Российской империи, вся эта местность Москвы являла собой картину запустения. На старых планах Москвы, у самых кремлевских стен, в Занеглименье (за рекой Неглинкой), попадаются иногда такие топографические пометки - "от сада до навозной кучи 34 сажени".

Лишь к концу 18 века это район стал постепенно заселяться. Этому способствовали некоторые обстоятельства истории служивого сословия. Родовитая знать, игравшая видную роль еще в конце 17 в., при Петре и его преемниках была оттеснена при петербургском дворе новыми людьми, при них она была освобождена от обязательной службы и ее потянуло в родовые поместья - таких было много под Москвой - и в Москву, облюбовав именно указанную местность. Так возникали родовые дворянские гнезда, средоточием которых оказался "весь лабиринт чистых, спокойных и извилистых улиц и переулков между Арбатом и Пречистенкой".

Барский характер этой местности находит прекрасное подтверждение в истории здешних церквей. Если в Китай-городе церкви закладывались именитыми "гостями", в Замоскворечье - стрельцами и купцами, то в районе дворянской Москвы построение церквей связывается с дворянскими именами: храм Бориса и Глеба у Арбатских ворот заново отстроен в стиле елизаветинского барокко канцлером гр. А.П. Бестужевым-Рюминым (1763-1767),

Церковь св. страстотерпцев Бориса и Глеба на Поварской. Фото из книги Н.А. Найденова "Москва. Соборы, монастыри и церкви". 1882-83гг.

церковь Бориса и Глеба на Поварской (Борисоглебский пер.) - ген. майором П.Н. Жеребцовым (1799—1802)и его супругой (снесена в 1936 году), церковь Успения на Могильцах - ст.сов. Тутолминым (1779) и т.д. Среди имен строителей здешних церквей постоянно мелькают имена гвардии поручиков и ротмистров.

В последние годы царствования Екатерины в Москву стали съезжаться опальные и оказавшиеся не у дел вельможи, с воцарением Павла число таких вельмож и "случайных" людей стало заметно увеличиваться. Однако эти крупные вельможи не примкнули к старому родовитому барству, а селились по разным местам Москвы: Разумовские устроили вотчину на Гороховом поле, Алексей Орлов облюбовал Нескучное. Этот же район остался гнездом старых родовитых дворянских фамилий. Здесь жили бесчисленные Долгорукие, Волконские, Оболенские, Голицыны, Гагарины, Трубецкие, Кропоткины и пр.

1812 г. не изменил состава населения барской Москвы, но "пожар способствовал ей много к украшенью". По окончании войны была учреждена "Комиссия строений города Москвы", которой было поручено следить за отстраивающимся городом. Фасады всех вновь воздвигаемых частных и казенных строений должны были получить одобрение этой комиссии.

А так как главным участником этой комиссии стал ученик М.Ф. Казакова Осип Иванович Бове, который осуществлял общий художественных надзор за обывательскими строениями, то все после пожарный постройки так или иначе были тронуты рукой художника. Иногда Бове собственноручно исправлял фасады даже небольших деревянныъ частных особняков.

Любимым стилем О.И. Бове и его учеников был александровский классицизм - Empire. Отсюда то изящество, которым отличаются отдельные уголки дворянской (барской) Москвы. Empire был перенесен даже на деревянную архитектуру: к ним применялись приемы каменного строительного стиля - колонны, лепной орнамент и т.д.

Остоженка. Барский дом

П. Кропоткин о дворянской Москве: "В этих тихих улицах, лежащих в стороне от суеты и шума торговой Москвы, все дома очень похожи друг на друга, большей частью они деревянные, с ярко зелеными железными крышами, у всех фасад с колоннами, все выкрашены по штукатурке в веселые цвета. Почти все дома были в один этаж, с выходящими на улицу семью или девятью большими светлыми окнами. Второй этаж допускался лишь в мезанине, выходившем на просторный двор, обстроенный многочисленными службами, кухнями, сараями, конюшнями, погребами и людскими. Во двор вели широкие ворота, и на медной доске над калиткой значилось обыкновенно "Дом поручика или штаб-ротмистра или кавалера такого-то"......

" В эти тихие улицы лавки не допускались, за исключением разве мелочной или овощной лавочки, которая ютилась в деревянном домике, принадлежавшем приходской церкви. Зато на углу, уже наверное, стояла полицейская будка, у дверей которой днем показывался сам будочник с алебардою в руках, чтобы этим безвредным оружием отдавать честь проходящим мимо офицерам"...

"Жизнь текла тихо и спокойно в... Сен-Жерменском предместье Москвы. Утром никого нельзя было встретить на улице. В полдень появлялись дети, отправлявшиеся под надзором гувернеров-французов или нянек-немок на прогулку по занесенным снегом бульварам. Попозже можно было видеть барынь в парных санях с лакеем на запятках, а то в старомодных, громадных и просторных, на высоких висячих рессорах, каретах, запряженных четвркоц, с форейтором впереди и двумя лакеями на запятках. Вечером большинство домов было ярко освещено: а так как ставни не запирались, то прохожие могли любоваться играющими в карты или танцующими"....

После крестьянской реформы безмятежное спокойствие этого уголка барской Москвы было нарушено. Сходившее со сцены барство уступало это насиженной место дворянской Москвы новой интеллигенции, которая была связана с барством отчасти по происхождению, но в большей степени преемственностью культуры. Ведь вся современная русская культура в начальной своей стадии - дворянская, как западно-европейская - бюргерская.

Здесь поселились профессора и учителя, судебная магистратура и адвокаты, журналисты и врачи. Старые барские особняки переходили в их руки. В конце 19 - начале 20 в. здесь появились (иногда на месте старых особняков) доходные дома "со всеми удобствами". И все же, гуляя по этим улицам, мы наталкиваемся на отголоски барской Москвы начала 19 века.